читать дальшеТеплое место, но улицы ждут отпечатков наших ног. Звездная пыль - на сапогах. Мягкое кресло, клетчатый плед, не нажатый вовремя курок. Солнечный день - в ослепительных снах.
Группа крови - на рукаве, мой порядковый номер - на рукаве, Пожелай мне удачи в бою, пожелай мне: Не остаться в этой траве, не остаться в этой траве. Пожелай мне удачи, пожелай мне удачи!
И есть чем платить, но я не хочу победы любой ценой. Я никому не хочу ставить ногу на грудь. Я хотел бы остаться с тобой, просто остаться с тобой, Но высокая в небе звезда зовет меня в путь.
Группа крови - на рукаве, мой порядковый номер - на рукаве, Пожелай мне удачи в бою, пожелай мне: Не остаться в этой траве, не остаться в этой траве. Пожелай мне удачи, пожелай мне удачи!
читать дальшеЧас – разобраться в себе, пока еще тихо. Собачья вахта, холодно, скоро рассвет. В детстве в лесу рассвет пах земляникой, Теперь пахнет водкой, и разницы в принципе нет. Час будто ночь, одиночество старит год за три, Сколько бы битв не кипело в твоей голове, Здесь каждый сам за себя, только выживет вряд ли – Дай мне надежду, будь на моей стороне.
Я знаю, скоро утро взорвется рассветом. И это будет последний мирный рассвет. Здравствуй дружок, ты хотел быть поэтом? Прошу к амбразуре – теперь ты поэт. Были артерии трасс и оазисы станций, Все что увидеть успел - запиши, - и пора, Мирно живут только те, кому не за что драться, Ты стал слишком умным, ты понял что это война.
Ты слышишь, будь на моей стороне, Не надо приказов, я просто прошу. Знаешь, у меня никого больше нет, Я знаю вкус лжи, но сейчас я не лгу. Даже когда на щеках твоих кровь, Даже когда я не прав, Даже когда я веду безнадежный заведомо бой, Даже когда ты не видишь ни целей, ни прав, Даже когда не останется сил И я упаду в крови и грязи, Ты слышишь, будь на моей стороне Всегда. По тому что я так просил.
Ты слышишь: с грохотом падает небо На плечи мои – мне долго не простоять. Ты помнишь, ты же верил в поэтов, Один я не воин, но вместе нас уже рать. Ты знаешь, мои баррикады всегда пустовали, Поэтому мне и не снятся лица друзей, Ты веришь мне? Меня столько раз убивали. Ни в чем не клянись, просто будь на моей стороне.
Ты слышишь, будь на моей стороне, Не надо приказов, я просто прошу. Знаешь, у меня никого больше нет, Я знаю вкус лжи, но сейчас я не лгу. Даже когда на щеках твоих кровь, Даже когда я не прав, Даже когда я веду безнадежный заведомо бой, Даже когда ты не видишь ни целей ни прав, Даже когда не останется сил И я упаду в крови и грязи, Ты слышишь, будь на моей стороне Всегда. По тому что я так просил.
читать дальшеЗдесь вам не равнина, здесь климат иной, Идут лавины одна за одной, И здесь за камнепадом ревёт камнепад. И можно свернуть, обрыв обогнуть, Но мы выбираем трудный путь, Опасный, как военная тропа. И можно свернуть, обрыв обогнуть, Но мы выбираем трудный путь, Опасный, как военная тропа.
Кто здесь не бывал, кто не рисковал, Тот сам себя не испытал, Пусть даже внизу он звёзды хватал с небес. Внизу не встретишь, как не тянись, За всю свою счастливую жизнь Десятой доли таких красот и чудес. Внизу не встретишь, как не тянись, За всю свою счастливую жизнь Десятой доли таких красот и чудес.
Нет алых роз и траурных лент, И не похож на монумент Тот камень, что покой тебе подарил. Как Вечным огнём сверкает днём Вершина изумрудным льдом, Которую ты так и не покорил. Как Вечным огнём сверкает днём Вершина изумрудным льдом, Которую ты так и не покорил.
И пусть говорят, да, пусть говорят, Но нет, никто не гибнет зря, Так лучше, чем от водки и от простуд. Другие придут, сменив уют На риск и непомерный труд, Пройдут тобой не пройденный маршрут. Другие придут, сменив уют На риск и непомерный труд, Пройдут тобой не пройденный маршрут.
Отвесные стены, а ну, не зевай, Ты здесь на везение не уповай, В горах ненадежны Ни камень, ни лёд, ни скала. Надеемся только на крепость рук, На руки друга и вбитый крюк, И молимся, чтобы страховка не подвела. Надеемся только на крепость рук, На руки друга и вбитый крюк, И молимся, чтобы страховка не подвела.
Мы рубим ступени, ни шагу назад, И от напряженья колени дрожат, И сердце готово к вершине бежать из груди. Весь мир на ладони, ты счастлив и нем, И только немного завидуешь тем, Другим, у которых вершина ещё впереди. Весь мир на ладони, ты счастлив и нем, И только немного завидуешь тем, Другим, у которых вершина ещё впереди.
В полутемном коридоре возле высокой двустворчатой двери стояли трое. Невысокий, каких-то полметра ростом, изящно сложенный зеленоглазый молодой мужчина с длинными до лопаток черными волнистыми волосами, одетый в кожаные черные штаны и белую с брюссельскими кружевами сорочку, за спиной которого чуть слышно шелестели перьями черные крылья. Молоденький эльф с бирюзовыми глазами, в зеленой одежде, в остроконечной широкополой зеленой же шляпе, украшенной длинным золотым пером, и с золотой чернильницей у пояса. И маленький зверек ростом с кошку, в коричнево-желтой пушистой шубке, с огромными зелеными выразительными глазами и кавайным коротеньким пушистым хвостом. Трое о чем-то шепотом переговорили, приоткрыли осторожно дверь и тихо просочились внутрь комнаты. Через несколько минут таинственное трио выскользнуло из комнаты и исчезло полутемным коридором в неизвестном направлении.
***
Утро добрым не бывает. Эту непреложную истину Лютый зверь очередной раз подтвердил на собственной шкуре, когда зашел в буфетную с благородной целью – выпить с утра чашечку (а, может, и не одну!) чая. Стоя возле самовара, Лют с недоумением разглядывал в своей лапе заварочный чайник. Вроде все дозировки были выполнены правильно, чаинки отмеряны до десятой доли грамма, но… чай не удался. Та бурда, которая полилась в стакан, была чем угодно, но не чаем. Один только запах отдавал мокрым веником, а на вкус хозяин замка уж и пробовать не стал! Вздохнул, Лют вылил неудачный напиток, тщательно вымыл чайник, прогрел его кипятком и снова заварил. Ага, щаззз! В заварнике снова обретался мокрый веник! Лют потер лапой лоб, потом затылок… можно еще зеркала протереть, и по колесам постучать – тот же эффект! Даже с третьего, и четвертого, и пятого раза чай издевался над владельцем Логова, оставаясь все таким же мокрым веником. Лют горестно вздохнул… и насторожился. Тщательно и скрупулезно обнюхав всю заварку в каждом из пакетиков и в каждой из коробочек, зверь убедился – чаем тут и не пахнет. Есть листья смородины, малины, вишни, мята, подорожник, липовый цвет, иван-чай, крапива, душица, да и много чего другого – чая нет! Хозяин замка медленно провел головой справа налево, вдыхая сторонние запахи, и, уловив несколько необычный аромат, гордо и неспешно двинулся по следу.
***
Таинственное трио расположилась в каминной. Да, если бы здесь были Мокона, сероглазая кошка Мару-чан или даже Тентаклемонстрр, вопросов с их опознанием не возникло бы. Лучший друг Тентаклемонстрра котэ Неписец священнодействовал за придвинутым к камину столом. Разогрев маленький фарфоровый заварник, он мерной ложечкой засыпал в чайник разные сорта чая, залил смесь кипятком и укрыл чайничек теплым пуховым платком. Поклонник сероглазой Мару-чан эльф Муз рассортировывал тут же на столе тарелочки с печеньками и пряниками. А Обоснуй, крылатый демон и личный друг Моконы, раскладывал по розеткам варенье. Выждав нужное время, Неписец освободил заварник от платка и приоткрыл крышечку. Запах настоящего крепконастоенного зимнего согревающего чая поплыл по комнате, заставляя вспомнить лето, тепло, солнышко и пикники у Китеж-озера. Обоснуй разлил чай по чашкам, и теплое трио приступило к священнодействию – чаепитию с печеньками.
***
Проходя мимо каминной, Лют уловил крышесносящее амбрэ свежезаваренного чая. Ворвавшись в комнату, хозяин Логова застал кавайную троицу на месте преступления. Его чай! Его так тщательно хранимый и оберегаемый чай! Заварили! И не хуже, чем сам Лют! Хвост хлестнул по тяжело вздымающимся от ярости бокам. Когти пропороли мягкий ворс ковра. Глаза полыхнули дьявольским пламенем… Вдруг Неписец, повернувшись к владельцу замка с невинной мордочкой, предложил: - Чаю? И указал лапкой на четвертую, пятнистую чашку, дожидающуюся своего хозяина.
Оцелот был в недоумении. Он обошел уже почти ползамка, но так никого и не встретил. Логово как будто вымерло – тишина и покой поселились тут… Заглянув в очередную комнату, Оцелот от неожиданности вздрогнул. Комната, носившая подпольную кличку «диванная», была переполнена. Обитатели Логова, тесно прижимаясь друг к другу, заполнили все диваны, канапе, уголки, топчаны, пуфы, сонетки. Даже на каминной полке и на люстре в обнимку с подсвечниками ютились некоторые представители семейства рукокрылых. Тени от свечей метались по стенам и потолку, только подчеркивая таинственную тишину помещения, лишь изредка нарушаемую чьим-либо нетерпеливым вздохом. Оцелот хмыкнул и вошел в комнату. После тщательного инспектирования своих богатств – можжевеловых веточек и перышек, - он обычно посещал Замок, чтобы насладиться еще одним сокровищем – общением. А тут вдруг тишина… и свечи… Переступив порог комнаты, Оцелот почувствовал, как холодок прошелся по его спине. Взгляды всех присутствующих, пристально, не отрываясь, следили за его лапами. Минутная пауза – и облегченный вздох стольких обитателей Замка, пронесшийся по комнате, чуть не загасил все свечи. - Левая, левая! - завопил неугомонный кавай Логова Мокона, - Значит, сбудется!!! – Мокона высоко подпрыгнул в воздух, приземлился рядом с Оцелотом, обнял его за шею и подарил классный поцелуй. Оцелот лихорадочно формулировал максимально жёсткое требование объяснить ему детально и подробно, что именно вот щас тут нахер было, но, как интеллигент в n-ном поколении, только сумел выдавить: - Эээ?.. Мокона величественно прошествовал на свое место. Как оказалось, посреди диванной находился журнальный столик, на котором были разложены зеркала, тарелочки, листы бумаги, книги, емкости с водой, еще какие-то странные вещички, смутно угадывающиеся в полумраке, а также большая парадная подушка, служившая Моконе сиденьем. Открыв одну из лежащих перед ним книг, Мокона важно зачитал пункт: - «Гадание с кошкой. Загадайте желание, позовите вашу кошку. Если она переступит порог комнаты левой лапой, желание сбудется. Если правой — не суждено». Оцелот понятливо качнул головой. Святки. Святочные гадания. - Теперь индивидуальные задания. – Мокона раздал по листу бумаги и небольшой плоской тарелочке. – Надо смять лист своей рукой… хм… лапой… ну, у кого что есть! Потом положить лист на тарелочку, поджечь, дождаться, когда лист сгорит, поднести тарелочку к стене. Тень от свечи покажет будущее… в пределах возможного… Обитатели Логова задвигались, зашуршали бумагой, скоро уже некоторые рассматривали тени на стене. - А что означает замок? – ушки Иллана, недавно поселившегося в Замке, но уже завоевавшего славу бутозера, фикрайтера и художника, нетерпеливо подрагивали. - Переселение в новый дом, - уточнил по справочнику Мокона. Сероглазая кошка Маруська смущенно опустила ресницы: - А кольцо? - Обручение или новое приятное знакомство. - А собака? – НекоМичиру кокетливо махнула хвостиком. - Новые друзья. - Автомобиль? - Скорое путешествие. - Карета? - Свадебное путешествие. - Кактус? - К нашествию мышей. - Парашют? - К новой постройке. - Катана? - К балу. Причем будут не только свои и соседи, но и гости издалека. - Кошка? - К переменам. - Мокона? - К пиру. - Корабль? - К приключениям… Мокона облегченно перевел дух и перешел к следующему гаданию. Налив в несколько блюдечек молоко, он расставил их возле порога. Растопил воск в большой кружке, вручил следующей партии гадателей ложки. Потом произнес: «Домовой, хозяин мой, приди под порог попить молочка, поесть воска». С последними словами соискатели зачерпнули воск и вылили его в молоко. Мокона обошел блюдечки и дал пояснения: - Если увидите застывший крест, ждут вас в новом году какие-то болезни. Если крест только покажется, то в наступающем году ваши финансовые дела будут идти не слишком хорошо, а в личной жизни одолеют неприятности, но не слишком серьёзные. Если зацветет цветком — женитесь, выйдете замуж или найдете любимого. Если покажется зверь, будьте осторожны: появится у вас какой-то недруг. Если воск потечет полосками, предстоят вам дороги, переезды, а ляжет звездочками — ждите удачи на службе, в учебе. Если образуется человеческая фигурка, вы обретете друга. Оцелот машинально потеребил лапой восковые цветочки и призадумался. А Мокона уже предлагал Лютому зверю выбрать любую из лежащих на столе книгу, назвать номер страницы и строчки. И потом прочел вслух:
Чем за общее счастье без толку страдать — Лучше счастье кому-нибудь близкому дать. Лучше друга к себе привязать добротою, Чем от пут человечество освобождать.
Начиналось утро. Невыспавшиеся обитатели Замка, тихо переговариваясь, расходились по своим комнатам, башням, чердакам, подвалам и прочим жилым помещениям. Лют улыбался. Ночь удалась…
Праздники, родственные души и благие намерения Фэндом: Блич/Ноблесс Название: Беседы Персонажи: Бьякуя, Райзел, трио, Франкенштейн, Ренджи, фоном Лорд и Музакка с Забимару Рейтинг, жанр, размер: G, джен, местами юмор, мини Описание: была заявка"Бьякуя и Райзел. Обсуждение подготовки к празднованию 23 февраля. Стеб (юмор), можно экшн и немножно НЦ" Гость-сан, простите, слэша, как и обсуждения толком, не вышло, а вышло что-то уж вовсе странное )) Вдобавок незваными в фик влезли Лорд и Музакка, я уж молчу про трио) Философская беседа Райзела и Бьякуи... ну, это на их совести, легкомысленные вещи у них обсуждать не получается. Примечание: отсылки к историям «Две души» и «Вам валентинка!»
читать дальше Франкенштейн не одобрял визитов Мастера в Общество Душ. Все эти шинигами... мало будто Старейшин и лукедонцев, за которыми глаза да глаз! — со своим духовным оружием... Самого Франкенштейна Общество интересовало разве как место, где можно провести много-много интересных опытов. Правда, шинигами вряд ли обрадуются, и Мастер ловить их для опытов не позволит. Но Мастеру требовалось общение с кем-то близким по духу, а капитан шинигами (его, пожалуй, Франкенштейн считал достойным дружбы Мастера, что не отменяло того, что и он сам, Франкенштейн, и Абараи-фукутайчо относились к этой дружбе несколько ревниво) не так уж часто мог отлучиться, оставив службу и дела. Потому приходилось сопровождать Ноблесс во время визитов в этот странный мир. И терпеливо ждать, пока двое, по ошибке родившиеся в разных мирах, ведут свои беседы. К стыду своему, от подслушивания Франкенштейн не удержался, как и эта девочка, сестра Кучики Бьякуи. Только разговоры Мастера и шинигами были странными — оба они говорили полунамёками и образами, понятными, наверное, лишь им двоим, а часто вообще молчали. И оба при этом от своеобразных этих бесед получали искреннее удовольствие. Для обсуждения же такого важного вопроса, как празднование (скорее того, как избежать последствий этого празднования) 23 февраля, Кучики Бьякуя выделил целый выходной. Поскольку даймё Кучики Ноблесс принимал у себя не раз, то последний счёл правильным предложить шинигами своё гостеприимство. Лейтенант Абараи увязался следом за командиром, против чего Франкенштейн ничего сказать не мог, поскольку и сам последовал за Мастером. Генномодифицированное трио случая побездельничать не упустило, а потому тоже присутствовало здесь. Музакку в резиденцию Ноблесс, понятно, никто не звал. Потому, наверное, он и обиделся. Кадис Этрама Д. Райзел и Кучики Бьякуя, удобно устроившись в креслах в дальнем углу гостиной, вели неспешную беседу. Под окнами кто-то завывал. — Впустить или покормить? — предположил Тао, животных любивший. — Жалко же. М-21 ощетинился: признать альфу в Музакке он, уже избравший себе стаю и вожака, был не готов. — Ничего, — махнул рукой Ренджи. — Я там Забимару выпустил погулять, пускай общаются. Судя по завываниям и устрашающим воплям, общение Музакки и Забимару шло продуктивно. Франкенштейн задумался о возможности запихать каким-то образом Музакку в клинок — какой интересный занпакто бы вышел! Силы вожаку всех оборотней не занимать, а думать за него хозяин будет. — Я никогда не одобрял твоей склонности, Кадис, подбирать всякую шушеру, — колыхнулся призрачный Лорд, которого вообще-то не приглашали. Впрочем, на такие мелочи Лорд никогда не обращал внимания. Франкенштейн зло сверкнул глазами, но смолчал. Что Копьё на призрака не действует, он уже выяснил опытным путём. Попросить, что ли, у кого-то из шинигами позволения исследовать духовный меч? Занпакто на нематериальные сущности действовали, для того, собственно, и предназначались. — А особенно мне не по душе твоя симпатия к собакам. Кошку бы лучше завёл, она хоть мурлычет — всё польза. — От меня есть польза! — возмутился, пропустив мимо ушей даже оскорбительную для честного волка «собаку», М-21, хотя приятели пытались его заткнуть. Лорд смерил его взглядом, поинтересовался ехидно: — Какая? Оборотень завис. Что поделать, Лорд был троллем задолго до его, М-21, рождения... или создания. Тихо беседовавший с Бьякуей Райзел на умоляющие взгляды оборотня и Франкенштейна не обратил ни малейшего внимания. Капитан шинигами внешние раздражители тоже игнорировал профессионально. Дом вздрогнул — Главоборотень и Двуликий Король обезьян резвились. Франкенштейн гадал, когда главы кланов решатся нарушить уединение Ноблесс и явятся выяснять, что тут творится. Лорд тоже резвился, пользуясь тем, что Райзел слишком увлечён беседой с капитаном шинигами. Между прочим, Бьякую, бывшего без оружия из уважения к хозяину дома, Лорд, оттачивающий на прочих присутствующих своё остроумие, задевать почему-то не рисковал. Наверное, подозревал, что тот в случае чего и без занпакто отправит... куда-нибудь. На перевоплощение. Такой радости ручному чудищу Кадиса Лорд доставлять не собирался. — Шли бы вы, уважаемый Лорд... — посоветовал Франкенштейн, не выдержав очередного «плохо ты заботишься о Кадисе, вон пыль на полках не вытерта». Да и оборотень после тирад Лорда выглядел уже несчастным щенком, а не волком. — Музакку воспитывать. Он Мастера обижает, о дружбе не помнит. Лорд задумчиво колыхнулся, рассудил, что Ноблесс слишком уж снисходителен и добр для того, чтобы самому воспитывать бывшего друга, и просочился сквозь стенку, отправившись причинять справедливость и наносить добро в пользу «дорогого Кадиса.» Все вздохнули с облегчением. — … слишком утомительно-шумно, — сказал Бьякуя. Райзел наклонил голову, соглашаясь. Шумность действительно порой утомляла, но суета эта странным образом помогала чувствовать себя живым, а не подобием бабочки в янтаре, так же застывшим во времени. Не-жизнь, существование... пока не появились шумные люди и юные ноблесс. — Однако же, полагаю, у вас, как и у меня, найдутся те, кто непременно захотят порадовать... — Полагаю, да, — от попыток «порадовать», как и от сейретеевских празднований, что были сродни катастрофе, Бьякуя с радостью бы сбежал подальше. Положение не позволяло. — Предложил бы вам убежище, — понимающе сказал Райзел, — но мои... друзья (он произнёс это слово с лёгким удивлением) не допустят, чтобы я забыл о празднике, пусть и чужеземном. Бьякуя задумчиво глянул на удирающего от оборотня Тао, как раз перемахнувшего через стул, на яростно спорящих о достоинствах кидо и огнестрельного оружия Ренджи и Такео, на постепенно окутывающегося фиолетовой дымкой Франкенштейна... — Своё... зло привычнее, — пришёл к выводу он. Под окнами раздался грохот, кто-то снова взвыл, а дом в очередной раз вздрогнул. То ли это Лорд высказывал своё мнение о мохнатых невоспитанных оборотнях, то ли Забимару с оборотнем объединили усилия против призрачного, но до невозможности ехидного Лорда. Райзел к шумной компании людей и прочих относился снисходительно, а Бьякуя привык и не к такому, так что оба не обратили никакого внимания. Франкенштейн, рассердившись — дом Мастера разрушают! — порывался пойти и накостылять сразу всем. Насилу трио, временно примирившись и отложив воспитание хакера, его уговорило этого не делать. Вот тогда-то дом точно не устоял бы... Чтобы отвлечь начальство, хитрый Тао тут же предложил обсудить грядущий праздник. Райзел-ним тут главный защитник всех, даже мохнатых оборотней (М-21 хотел дать затрещину, но Тао ловко увернулся), нельзя ж не отпраздновать! Тихо говорить компания не умела в принципе, а потому Бьякуя, не жалующийся на слух, заметил: — Возможно, это мне стоит предложить вам своё гостеприимство в праздничный день? В моём поместье чаще всего тихо. Райзел поставил чашку на блюдце, прислушался и только улыбнулся на «я могу из пушки пальнуть — тоже салют, а фейерверкам пушка никак не мешает» и «я вам покажу фейерверк на балконе, до конца жизни ремонтом заниматься будете!» — У них несколько своеобразные способы меня порадовать, — словно извиняясь, заметил он. Бьякуя понимающе покивал. От способов Рукии и Ренджи его порадовать он порой приходил в недоумение. А порой приходилось после всего делать ремонт или оплачивать разрушения. Вот вам и благие намерения... — Будет ли мне позволено спросить... — Райзел снова обратил взор на своего собеседника, и Бьякуя продолжил: — Удивлялись ли вы порой, за что к вам питают приязнь, не взирая на старательное дистанцирование? — Я не перестаю этому удивляться, — мягко ответил Райзел. — Поразмыслив, я пришёл к выводу, что в глазах тех, кто нас любит, мы несколько отличаемся от того, какими видим себя. Знаете, я превосходно понимаю ваши опасения... сам я слишком долго старался оттолкнуть тех, кто пытался быть ко мне ближе. Это плохо закончилось. — Я затрудняюсь сказать, что для меня и... близких заканчивается хуже — когда я держу дистанцию или же подпускаю ближе... — У нас долгая жизнь, — сказал Ноблесс медленно. — Проживать свой век в одиночестве... порой одиночество становится невыносимым. Но эти люди... показали мне, что приятно чувствовать себя не символом, не воплощением долга, а живым, нужным кому-то. Просто потому, что это — ты. Хотя я всё равно не понимаю до конца, что же они во мне увидели. Бьякуя наклонил голову. Ренджи и Рукия, которых давно уже не отпугивала внешняя холодность... — Как и я... — В любом случае, я не имею права лишать их свободы выбора, — Райзел глянул в сторону златоволосого учёного, умудрившегося стать самым близким существом. — Они выбрали быть рядом со мной. И если они хотят порадовать меня, пусть даже не совсем удачно, мне всё равно будет приятно. Бьякуя был не вполне согласен со сказанным, однако некую правоту в словах Ноблесс он чувствовал и это следовало обдумать. Ноблесс и шинигами снова замолчали, понимая друг друга и без слов.
Тао генерировал идеи по поводу праздника, тут же отметаемые Франкенштейном по соображениям техники безопасности, и втихомолку подбивал Ренджи устроить фейерверк прямо сейчас — должна же быть польза от кидо! Ренджи вяло отбивался, говоря, что капитан разрушения чужого дома не одобрит точно. М-21 прислушивался к тому, что творилось за стенами дома, и очень подозревал, что резвящиеся Музакка и дух меча шинигами, подзуживаемые Лордом, перерыли землю вокруг поместья не хуже какого-нибудь экскаватора. — Слушайте, — осенило вдруг Такео. — Вот мы тут 23 февраля обсуждаем... А тут ж День Святого Валентина на подходе! Трио уставилось друг на друга, Ренджи — в сторону своего капитана, а Франкенштейн с трудом подавил желание вцепиться себе в волосы. Следовало немедленно придумать, как порадовать праздником Мастера. Бьякуя с ужасом припомнил прошлогоднее празднование Дня Влюблённых, Ячиру-Амура (а если в этом году она и лук раздобудет?!)... и почти пришёл к мысли и вправду попросить убежища у Ноблесс. — Уу-у-у, — тоскливо высказал под окном своё неодобрение миром Вожак оборотней.
До кучи: сначала на 3-4 часа (точно не засекал) вырубили свет, а потом в интернет 2 часа не мог зайти, не было допуска... Странный день 28 января... Одни обломы...
Пятнистый очаровашка - МАРГАЙ Этот редкий дикий кот живет в Южной Америке, место его обитания - тропики Мексики, Центральной Америки, Южной Америки, восточнее Анд. Питается грызунами, обезьянами, ящерицами, птицами и древесными лягушками. ПодробнееВходит в род Leopardus вместе с оцелотом и еще одной редкой кошкой - онциллой. Маргай - небольшая дикая кошка c длинным хвостом (на хвост приходится 3/7-3/8 от общей длины тела) и высокими ногами. Уши закругленные. Глаза крупные, зрачок овальный. Размер: длина тела 50-80 см, длина хвоста 30-40 см, высота в холке - 30-45 см. Вес: 2,5-4 кг. Продолжительность жизни: в природе до 10 лет, в неволе - до 20. Как у оцелота и онциллы, у маргая 36 хромосом, тогда как у всех других кошачьих 38. Отлично лазает по деревьям и может прыгать с ветки на ветку, как белка. Даже с полностью вертикального ствола маргай спускается головой вниз. В этом ему помогает особое строение задних лап, которые могут поворачиваться почти на 180 градусов. Охотится эта кошка как на деревьях, так и на земле. Живет маргай преимущественно в теплых, густых лесах; ни холода, ни редколесья эта темпераментная, стремительная кошка не любит. Порой она забредает и на плантации какао или кофе. Ведет одиночный образ жизни. Добычу себе отыскивает под кронами деревьев. Обычно добычей оказываются небольшие млекопитающие, также живущие на деревьях; птицы, древесные ящерицы, лягушки и даже насекомые; иногда расправляется и с мелкими обезьянами. Подкрадывается к добыче маргай и нападает, как было сказано, в ночное время. Не меньшую сноровку он проявляет и на земле, легко настигая понравившуюся добычу.
В некоторых районах Южной Америки люди держат маргая вместо домашней кошки. Вообще же главный враг маргая - человек.
Проигравшему бой Гриммджоу было совершенно некуда податься. В Уэко Мундо - если не слопают, то пустят на опыты, потому как из-за нехватки сил он принял прежний облик костяной пантеры. Только голова почему-то осталась почти человеческой, лишь отросли пушистые ушки и вытянулись к вискам уголки глаз. Поскольку податься было некуда, Гриммджоу отправился к тому, кого помнило изменённое сознание - то есть к Куросаки. Не сказать, чтоб Ичиго обрадовался здоровенному кошаку, который нахально тёрся об ноги, едва не роняя на пол, и заглядывал в глаза, как обычное животное. Куросаки, который давно уже не был доверчивым, заподозрил хитрый и подлый план. Сейчас ещё и углы как начнёт метить! Но тут объявилась Рукия, и Гриммокот, отлично зная, как и все кошки, что женское сердце смягчить легче, принялся ластиться к ней. Рукия сперва оторопела, но кот так умильно вился вокруг, заглядывал в глаза и мурчал, что она растаяла и принялась чесать мохнатые синенькие ушки. У Ичиго глаза на лоб полезли от этой картины, но он мужественно взял себя в руки, усмотрев возможность избавиться разом от обоих незваных гостей. Нет, Рукия его друг, но в больших количествах она очень утомительна. - Рукия, - сказал Ичиго вкрадчиво. - Понимаешь, я никак не могу оставить его у себя. Во-первых, ослабевший арранкар - бывший? - будет привлекать Пустых со всей округи, а круглосуточно охранять семью не смогу даже я. А во-вторых, я просто не умею обращаться с животными, у меня даже хомяк в детстве сдох! Выручи, будь другом, а? Рукия привычно обозвала идиотом, но была польщена доверием. - Мурр, - нежно сказал Гриммокот, отираясь о колени Рукии и умильно заглядывая в глаза. - Мурр... Пожалуй, дома стало бы теплее, заведи она какую-нибудь зверушку, - решила Рукия. И забрала кота с собой в Общество Душ. Ичиго с энтузиазмом помахал вслед. Бьякуя животных не то чтобы не любил, но дома держать не желал. К тому же он придерживался мнения, что Общество само по себе (и Готей в частности!) тот ещё зоопарк, так что нужды заводить питомца не видел. Тем более у него и так был Ренджи. - Нии-сама, - подступилась Рукия, выждав, пока брат поужинает (о том, чтоб приготовили исключительно его любимые блюда, любящая сестра позаботилась заранее - никакие средства в задабривании Бьякуи лишними не бывают!). Поднявшийся Бьякуя глянул через плечо. - Позвольте мне оставить кота... Пожа-а-луйста. Бьякуя развернулся, гневно свёл брови. Только кошек в доме не хватало! - Рукия. Это совершенно недопустимо. Рукию сведёнными бровями братца было уже не пронять. Она применила запрещённый приём: сделала кавайные глазки. - Ну пожа-а-алуйста, - протянула жалобно, хлопнув пару раз ресницами для убедительности. Бьякуе стало не по себе - в таких случаях он совершенно терялся, а универсальный разрешитель всех проблем тут никак не подходил. На всякий случай он даже чуть попятился. Рукия шагнула следом, а кавайные жалобные глазки стали ещё кавайнее. - Делай что хочешь, - сдался князь, который не боялся Пустых, гнева сотайчо и сломанного меча, но ничего не мог поделать с младшей сестрой, когда она так просила. - Спасибо-спасибо, нии-сама! - тут же расцвела Рукия, будто не она только что едва не пустила слезу для пущей убедительности. Князь только вздохнул, стараясь, чтобы вышло незаметно. В корзинке... в очень большой корзинке сладко посапывал белый КОТ. У кота была синяя грива и мохнатые ушки, а вид он имел довольный до неприличия. Рядом стояла мисочка с нацарапанным именем.