Замок на заре. Каретный двор.
Сероглазая кошка тенью бродила по Логову. Ее глаза потухли, шубка потускнела, ушки постоянно были опущены. Притихшие обитатели Замка отводили глаза, встречая ее в коридорах или на лестнице. Иногда она заходила к Леопарду, брала его массивную лапу в свои маленькие лапки и вопросительно заглядывала в глаза. Леопард вздыхал, отрицательно качал головой, отводил взгляд. Потом свободной лапой нежно гладил сероглазую по спинке, прижимал к груди, молча утешая и успокаивая.
Иногда главный кавай Логова подходил к ней, забирался на колени и нежно проводил подушечками по ее щекам, терся мордочкой о ее усики, заглядывал в глаза. Мару-чан печально улыбалась, перебирала дрожащими пальцами шерстку Моконы, оглаживала длинные ушки, нежно тискала подушечки крохотных лапок.
Сероглазая тосковала. Ей так не хватало брата, его нежной улыбки, надежного плеча, ободряющего слова.
Леопард отпустил Гостя в краткосрочный отпуск на неделю по семейным обстоятельствам. Что это были за обстоятельства, хозяин Логова не знал, но привык полагаться на Гостя и не задавал лишних вопросов.
Но прошла неделя, другая… Гость не возвращался. В Логове начали волноваться. Обеспокоенную Мару-чан старались не оставлять одну – маленькая недониндзя уже пыталась выбраться из Замка на поиски брата. Подруги сероглазой кошки – черно-бурая Шустрая Лисичка, серебристая лисичка Айрин и рысь Юанна, - старались отвлечь Мару-чан от тревожных мыслей, то вовлекая ее в генеральную уборку Замка, то подсовывая какую-то интересную книгу, то утаскивая с собой на рыбную ловлю.
Третья неделя подошла к концу. Гостя не было. Леопард собрал всех обитателей Замка в большой гостиной.
- Гостя нет уже три недели. Вестей о нем – тоже. Нам остается только ждать…
Леопард обвел глазами присутствующих, помолчал, вздохнул. Продолжил:
- Но у нас в Логове много традиций. И Гостю было бы неприятно, если хотя бы одна из них была нарушена. Поэтому сегодня я объявляю праздник в честь дня рождения одного из новых жителей Логова – РиноГранту.
- Откуда?.. – синеволосый крупный кот в кожаной куртке с металлическими заклепками резко поднял голову.
- Вопрос к начальнику безопасности Замка, - губы Леопарда дрогнули в печальной усмешке. – Никто знает, откуда он берет подобную информацию. – И добавил, - А теперь пир.
Печальным получился праздник. Да, был торт со свечами, поздравления и подарки, традиционный салют и костер на берегу Китеж-озера с гитарой и печеной картошкой. А еще медленные тихие танцы, печальные бардовские песни под гитару, минорные, тягучие, выворачивающие душу, да беседы неспешные, размеренные, неторопливые, без той искорки огня, обаяния и кавая, которая обычно освещала любой праздник в Логове.
- Расскажи о себе, - обратился Мокона к синеволосому коту, забираясь на колени владельца Замка и привычно пристраиваясь у него под футболкой.
- Ну… Я – свободный кот. Стихи пишу, рассказы. Рок люблю, тяжелый. И скорость, чтобы ветер в лицо и друг за спиной. Байкер я.
- А еще что нравится?
- Хм… рисунки Тен-куна.
Вдруг сидевшая возле Леопарда Плу-чан вздрогнула, осененная какой-то мыслью, хлопнула себя по лбу:
- Точно! Рисунки! Тен! – окликнула она племянника хозяина Замка, сидевшего с другой стороны костра, - принеси сюда свои рисунки, те, последние.
Получив приличную стопку небольших по размеру рисунков, лунный воин стала раскладывать их на траве только в одной ей известном порядке, что-то бормоча под нос. Все с интересом наблюдали за ней.
- Вот! Смотрите! – торжествующе воскликнула она. – Тааак… «Десятка мечей» легла вверх ногами… значит, обратное значение… Вот – «благоприятное положение, доход, успех, удача»… «Император» – «реализация замыслов… достижение цели… защита и поддержка»… "Четвёрка посохов" – «процветание, мир и, следовательно, завершение работы»… "Справедливость" – «позитивное решение, награда»! Значит, Гость скоро решит свои вопросы и вернется!
- Правда? – Мару-чан с надеждой взглянула на Плу-чан.
- Правда-правда, - неугомонный Мокона завозился вод футболкой Леопарда, высунул мордочку, покивал. – Карты не обманывают! Это же Таро!
«Мне бы вашу уверенность» - печально подумал Леопард и дал сигнал к окончанию праздника.
Прошла еще неделя. И вот в комнату РиноГранту влетела кошка Мару-чан. Синеволосый сразу и не сообразил, что это она – глаза маленькой недониндзи счастливо сияли, блестящая шерстка отражала солнечные лучи, тянувшиеся от окна, ушки стояли домиком, хвост поднят светофорчиком.
- Пошли скорее! – кошка схватила кота за лапу, потащила за собой.
Перебирая лапами, РиноГранту поспешил за ней. Кошка вывела его на каретный двор. Кот остановился. Прямо на булыжной мостовой двора, опираясь спиной о кирпичную стену Замка и устало бросив руки, сидел Гость. Похоже было, что он вымотан до предела. Провалившиеся покрасневшие глаза, заострившиеся скулы, запекшиеся губы. Пыль, въевшаяся в волосы и одежду Гостя, казалось бы, на века. Сама одежда в беспорядке, разорвана, в прорехи видно голое тело с синяками и ссадинами.
Гость устало поднял голову:
-Это тебе! – и, кивнув куда-то вглубь двора, добавил, - извини, что поздно… просто… тащить это через горы…
РиноГранту, проследив за взглядом Гостя, увидел в глубине каретного двора небольшую толпу – всех жителей Логова. Встав полукругом, они что-то рассматривали и с оживлением переговаривались. Повинуясь жесту Леопарда, обитатели Замка расступились и синеволосый кот увидел Легенду.
На брусчатой мостовой каретного двора средневекового Замка, посередине, стояла Мечта любого уважающего себя байкера – Харли Дэвидсон седьмого выпуска, которых всего-то, в музеях и частных коллекциях, насчитывалось не более пяти во всем мире.