читать дальшеНочь и тишина, данная навек,
Дождь, а может быть, падает снег,
Всё равно бесконечно надеждой согрет,
Я вдали вижу город, которого нет.
Где легко найти страннику приют,
Где наверняка помнят и ждут.
День за днём то теряя, то путая след,
Я иду в этот город, которого нет.
Там для меня горит очаг,
Как вечный знак забытых истин.
Мне до него последний шаг,
И этот шаг длиннее жизни.
В каземате холодно, сыро, влажные стены отбирают последнее, скопившееся за день, тепло. Ржавые цепи с кандалами нависают над головой, тихо позвякивая от случайного сквозняка. Посреди камеры горн с раскаленными прутьями. В одном углу тощий драный матрас, набитый полусгнившей соломой, в другом – дыба.
Сколько себя помню, всегда ко мне относились неоднозначно. Моя матушка любила повторять: «Тебя можно или очень любить, или очень ненавидеть. Середины не дано.» Да, у меня много друзей. Но и врагов хватает. По милости одного из них я и нахожусь сейчас в самом страшном каземате города. Этот выскочка, отпрыск неприлично богатых, но незнатных родителей, привык ни в чем себе не отказывать. И когда я послал его в далекое пешее эротическое путешествие, был сильно удивлен. Даже ошарашен. Как же так, он такой роскошный мажор – и вдруг ему, такому крутому мачо, отказали…
Найти подставных свидетелей, проплаченных из папиной мошны, сговорчивого прокурора, нечистоплотного адвоката – и вот я уже в остроге, точнее, в его подвалах, в пыточной камере.
Каждый день он приходит полюбоваться на меня, на боль и кровь, ожоги и ранения, следы ножа, бича и раскаленного железа на моем теле. Он захлебывается от восторга, видя, как моральные и физические раны подтачивают мой организм, как поседели мои волосы и появились морщины возле глаз – и это в двадцать-то с небольшим лет! Я не только выгляжу, как старик, я и чувствую себя дряхлым старцем. Лохмотья на моем теле уже не спасают от холода, да и босые ноги на каменном полу – тоже не сильная защита от промозглой сырости и крыс. Кажется, я провел в этих стенах на какой-то жалкий месяц, а несколько десятилетий…
Кто ответит мне, что судьбой дано,
Пусть об этом знать не суждено.
Может быть, за порогом растраченных лет
Я найду этот город, которого нет.
Там для меня горит очаг,
Как вечный знак забытых истин.
Мне до него последний шаг,
И этот шаг длиннее жизни.
Но я улыбаюсь, всегда улыбаюсь, особенно, когда он приходит. Там, за крепостной стеной, меня ждут. Мои друзья, мои родители, моя любовь. Они готовят побег. Уже наняты дорожные кареты с запасными лошадями на каждый перегон, подкуплены стражники, да они и сами не особенно противились, зная моего подлого недруга и его гнусного папашу, на руках новенькие документы, а в порту дожидается самый быстроходный корабль нашего времени.
И я улыбаюсь, представляя, как перекосится физиономия моего недруга, когда он поймет, что уже не сможет дотянуться ни до меня, ни до моих близких.
Улыбайтесь, господа, улыбайтесь - это всех раздражает!
@темы:
Город, которого нет...
*пыхтит и тискается*
Рыжий Псих
Спасибо!
Вы о картинке, песне Корнелюка или словах Мюнхгаузена?
А как Вы на меня набрели?